9398
4
1
Известная оппозиционная деятельница Ксения Собчак, позиционирующая себя как лицо интеллигенции, обратилась с открытым письмом к президенту страны Владимиру Путину.
Не в моих правилах вмешиваться в переписку. Но есть два важных нюанса.
Не в моих правилах вмешиваться в переписку. Но есть два важных нюанса.
Очки при мартышках
Во-первых, письмо открытое. То есть налицо применение оружия неизбирательного поражения, что дает мне право на самозащиту. Во-вторых, Ксения Анатольевна опять потянула в рот Булгакова.
А это нельзя. Это «фу». Российская креативная прослойка не должна играться с тем, о чем понятия не имеет. Не вправе грызть это, трепать и уж тем более вить себе мировоззрение из вещей, смысла и назначения которых она совершенно не понимает.
А российская «интеллигенция» в Булгакове не понимает ничего. Ни в Булгакове, ни в Пушкине, ни в Лермонтове, ни в Достоевском — ни в чем, что составляет ядро русской классической культуры. Потому что человек, который читает и понимает Булгакова, Пушкина, Лермонтова и Достоевского, — не может украинствовать и бесноваться. Смердяковствовать и мазепствовать. Вышеуказанные не велят.
Так вот, наша интеллигентствующая прослойка таскает с собой Михаила Афанасьевича, ровно ничего в нем не понимая, потому же, почему дикарь мог бы таскать микроскоп, пенсне или ружье. Во-первых, красиво, во-вторых, непонятно, в-третьих, пугающе, а все вместе — символ превосходства и власти над лохматыми соплеменниками. Если это ружье или топор — то и не только духовной.
Словно обезьяна в басне «Мартышка и очки», наша интеллигенция всячески примеряет на себе очки профессора Преображенского. Зрелище это забавно только ограниченное время. Когда же бесконечная примерка наблюдается лет эдак двадцать пять, да еще не за решеткой зоопарка, — это начинает раздражать. А если вспомнить, что очки воспринимаются применяющими как источник своей власти над остальным обществом, то тут уж совсем не до смеха.
А это нельзя. Это «фу». Российская креативная прослойка не должна играться с тем, о чем понятия не имеет. Не вправе грызть это, трепать и уж тем более вить себе мировоззрение из вещей, смысла и назначения которых она совершенно не понимает.
А российская «интеллигенция» в Булгакове не понимает ничего. Ни в Булгакове, ни в Пушкине, ни в Лермонтове, ни в Достоевском — ни в чем, что составляет ядро русской классической культуры. Потому что человек, который читает и понимает Булгакова, Пушкина, Лермонтова и Достоевского, — не может украинствовать и бесноваться. Смердяковствовать и мазепствовать. Вышеуказанные не велят.
Так вот, наша интеллигентствующая прослойка таскает с собой Михаила Афанасьевича, ровно ничего в нем не понимая, потому же, почему дикарь мог бы таскать микроскоп, пенсне или ружье. Во-первых, красиво, во-вторых, непонятно, в-третьих, пугающе, а все вместе — символ превосходства и власти над лохматыми соплеменниками. Если это ружье или топор — то и не только духовной.
Словно обезьяна в басне «Мартышка и очки», наша интеллигенция всячески примеряет на себе очки профессора Преображенского. Зрелище это забавно только ограниченное время. Когда же бесконечная примерка наблюдается лет эдак двадцать пять, да еще не за решеткой зоопарка, — это начинает раздражать. А если вспомнить, что очки воспринимаются применяющими как источник своей власти над остальным обществом, то тут уж совсем не до смеха.
Креакл Шариков
И вот Ксения Анатольевна пишет Владимиру Владимировичу:
«...Власть вполне сознательно перешла на другую сторону улицы — от элитарной автократии к популистской, от опоры на интеллигенцию к опоре на плебс. Власть сделала это очень наглядно и демонстративно, чтобы все немедленно это почувствовали. Разговоры про «норковую революцию», заигрывание с «Уралвагонзаводом» и знаменитая реплика Владимира Владимировича на «Прямой линии» — «Вы подвиньтесь, дайте с простыми людьми поговорить» — других целей и не преследовали… Оказалось, плебс не очень понял предложенную ему в этой истории роль. Из литературы мы знаем, что Шариковы, начав с 12 кв. м, склонны поглощать все пространство и выходить из-под контроля собственных создателей… Шариковы начали действовать самостоятельно и этим создают президенту бесконечный фейспалм».
Все-таки, Шариков остается для отечественной интеллигенции самым непостижимым персонажем во всей русской литературе. Может быть, проблема — в его кажущейся простоте? Может, ровно поэтому его все время и пытаются использовать как молоток, чтобы забить им оппонента по шляпку в собственную концепцию мироздания? Ведь Шариков неказист — и потому так удобно примерять его маску ко всем, кто тебе не нравится. Предварительно, конечно, опенснившись и благородно охалатившись.
Никак не хочет наша творческая и нетворческая интеллигенция на Шарикова посмотреть. Не видит она в нем никакой загадки. Не чувствует его трагедии. Не сопереживает.
Мой любимый момент в кинокартине Бортко — которую, к слову, все и обсуждают, потому что самого Булгакова не читали, — это сцена, в которой Шариков глядит на себя в зеркало. В этот момент он занимается тем, чем обязан время от времени заниматься каждый человек. Он спрашивает себя: «Кто я?»
Не глядит наша интеллигенция ни на себя, ни на Шарикова. Поэтому и выходят у нее открытые письма президенту такого вот содержания. А можно было бы и посмотреть. Внимательно. И тогда не было бы недоразумений вроде путаницы Шарикова с «Уралвагонзаводом» и «простым народом».
Если внимательно прочитать написанное Булгаковым, то станет ясно, что Шариков — никакой не рабочий и не крестьянин. Он — игрок на балалайке по трактирам. То есть самый что ни на есть творческий работник и креативный класс.
Пусть вас не обманывает иллюзорная пропасть между трактирами и корпоративами. Просто у вас балалайка — со стразами. А кражи — что кражи? У какого творческого человека рыло нынче не в бюджетном пуху?
Шариков — это ваш, Ксения Анатольевна, коллега. С соответствующими знакомствами и ритмом жизни.
«...Власть вполне сознательно перешла на другую сторону улицы — от элитарной автократии к популистской, от опоры на интеллигенцию к опоре на плебс. Власть сделала это очень наглядно и демонстративно, чтобы все немедленно это почувствовали. Разговоры про «норковую революцию», заигрывание с «Уралвагонзаводом» и знаменитая реплика Владимира Владимировича на «Прямой линии» — «Вы подвиньтесь, дайте с простыми людьми поговорить» — других целей и не преследовали… Оказалось, плебс не очень понял предложенную ему в этой истории роль. Из литературы мы знаем, что Шариковы, начав с 12 кв. м, склонны поглощать все пространство и выходить из-под контроля собственных создателей… Шариковы начали действовать самостоятельно и этим создают президенту бесконечный фейспалм».
Все-таки, Шариков остается для отечественной интеллигенции самым непостижимым персонажем во всей русской литературе. Может быть, проблема — в его кажущейся простоте? Может, ровно поэтому его все время и пытаются использовать как молоток, чтобы забить им оппонента по шляпку в собственную концепцию мироздания? Ведь Шариков неказист — и потому так удобно примерять его маску ко всем, кто тебе не нравится. Предварительно, конечно, опенснившись и благородно охалатившись.
Никак не хочет наша творческая и нетворческая интеллигенция на Шарикова посмотреть. Не видит она в нем никакой загадки. Не чувствует его трагедии. Не сопереживает.
Мой любимый момент в кинокартине Бортко — которую, к слову, все и обсуждают, потому что самого Булгакова не читали, — это сцена, в которой Шариков глядит на себя в зеркало. В этот момент он занимается тем, чем обязан время от времени заниматься каждый человек. Он спрашивает себя: «Кто я?»
Не глядит наша интеллигенция ни на себя, ни на Шарикова. Поэтому и выходят у нее открытые письма президенту такого вот содержания. А можно было бы и посмотреть. Внимательно. И тогда не было бы недоразумений вроде путаницы Шарикова с «Уралвагонзаводом» и «простым народом».
Если внимательно прочитать написанное Булгаковым, то станет ясно, что Шариков — никакой не рабочий и не крестьянин. Он — игрок на балалайке по трактирам. То есть самый что ни на есть творческий работник и креативный класс.
Пусть вас не обманывает иллюзорная пропасть между трактирами и корпоративами. Просто у вас балалайка — со стразами. А кражи — что кражи? У какого творческого человека рыло нынче не в бюджетном пуху?
Шариков — это ваш, Ксения Анатольевна, коллега. С соответствующими знакомствами и ритмом жизни.
Космический масштаб
Кстати, вот вам еще ракурс — тут прекрасно видна способность творческой интеллигенции жить в обществе и давать людям советы космического масштаба.
«Никаких <цензура> тихих часов <цензура> в этом доме не будет, мы не в детском, <цензура>, саду живем. Значит, сегодня в час дня я вам продемонстрирую, что такое, <цензура>, рэйверские вечеринки. У вас не будет тихого часа в любом случае. Вы должны просто уяснить и смириться с этой мыслью, что с сегодняшнего дня если из-за этих мелких, <цензура>, <цензура>, <цензура> и гаденышей, <цензура>, которые тут живут, вы будете продолжать устраивать, <цензура>, тут детские, сука, часы, я буду устраивать дискотеки, ровно в это время…»
Помните тот скандал, Ксения Анатольевна? Конечно, помните. Все помнят.
— Вы, Шариков, третьего дня укусили даму на лестнице, — подлетел Борменталь.
— Да она меня по морде хлопнула, — взвизгнул Шариков, — у меня не казенная морда!
— Потому что вы ее за грудь ущипнули, — закричал Борменталь, опрокинув бокал. — Вы стоите...
— Вы стоите на самой низкой ступени развития, — перекричал Филипп Филиппович, — вы еще только формирующееся, слабое в умственном отношении существо. Все ваши поступки звериные. И вы в присутствии двух людей с университетским образованием позволяете себе давать советы космического масштаба и космической же глупости о том, как все поделить!..
Нет никакого узнавания? Не наблюдается ли общих черт поведения по отношению к окружающим?
«Никаких <цензура> тихих часов <цензура> в этом доме не будет, мы не в детском, <цензура>, саду живем. Значит, сегодня в час дня я вам продемонстрирую, что такое, <цензура>, рэйверские вечеринки. У вас не будет тихого часа в любом случае. Вы должны просто уяснить и смириться с этой мыслью, что с сегодняшнего дня если из-за этих мелких, <цензура>, <цензура>, <цензура> и гаденышей, <цензура>, которые тут живут, вы будете продолжать устраивать, <цензура>, тут детские, сука, часы, я буду устраивать дискотеки, ровно в это время…»
Помните тот скандал, Ксения Анатольевна? Конечно, помните. Все помнят.
— Вы, Шариков, третьего дня укусили даму на лестнице, — подлетел Борменталь.
— Да она меня по морде хлопнула, — взвизгнул Шариков, — у меня не казенная морда!
— Потому что вы ее за грудь ущипнули, — закричал Борменталь, опрокинув бокал. — Вы стоите...
— Вы стоите на самой низкой ступени развития, — перекричал Филипп Филиппович, — вы еще только формирующееся, слабое в умственном отношении существо. Все ваши поступки звериные. И вы в присутствии двух людей с университетским образованием позволяете себе давать советы космического масштаба и космической же глупости о том, как все поделить!..
Нет никакого узнавания? Не наблюдается ли общих черт поведения по отношению к окружающим?
Наркоз в Калабуховском доме
Дальше в письме к Путину Собчак выражает сочувствие Владимиру Владимировичу и обрисовывает в общих чертах выходы из ситуации:
«…Он ощущает серьезный дискомфорт, оставшись наедине с этими Шариковыми, которые становятся все глупее и наглее… Если сделать демонстративные шаги навстречу интеллигенции — к примеру, уволить злополучного Мединского, — «Уралвагонзавод» может решить, что его кинули: у них там сейчас, как и везде, не очень хорошо с деньгами, и кто знает, с чего им вздумается взяться за вилы… Все-таки удивительно, как почти сто лет назад Булгаков предсказал эту коллизию в истории профессора Преображенского: жил себе человек в Калабуховском доме среди близких людей и любимых книг, да вдруг обнаружил в своей квартире персонажа, которого раньше и на порог бы не пустил. И что самое жуткое, он же сам своими руками сделал его из собаки. Булгаковскому герою удалось, если помните, отыграть назад, вовремя дав заведующему подотделом очистки наркоз. Но в жизни, в отличие от книг, такие истории не всегда заканчиваются хорошо».
Нетрудно заметить, что Ксения Анатольевна пытается применить на деле принципы профессора Преображенского и действует по отношению к Владимиру Владимировичу «исключительно лаской». Она сочувствует ему. Самую малость угрожает. Но все же выход есть — вернуться в родной Калабуховский дом, к книгам, к среде. Надо только дать кое-кому наркоз.
И вот тут надо разъяснить еще кое-что.
Наша интеллигенция, которая ни пса не понимает в Булгакове, а вместе с ней и Ксения Анатольевна, держит Преображенского и его среду за «нормальных людей». За «нормальную человеческую Россию» — страну сахарозаводчиков, которые не ходят по мраморным лестницам без калош. Наша интеллигенция отказывается видеть в Преображенском то же, что отказывается видеть в себе. Она не понимает, что Преображенский — не интеллигент.
Интеллигент — это носитель национальной культуры, находящийся на служении народу. А Преображенский у Булгакова — это человеческое воплощение дьявола. Он обслуживает разврат и разложенцев. И из гордыни, соревнуясь с Богом, создает из пса человека. Но поскольку Преображенский, как и дьявол, не способен на любовь, в отличие от Бога, он в итоге не освобождает своего человека и не преображает его, а убивает.
Квартира Преображенского в Калабуховском доме — это, собственно, никакая не «исконная Россия». Это разложившаяся Россия.
Заметим, что во всем булгаковском произведении интеллигентов всего двое: голос из трубки, управляющий новой Россией, и несчастный Швондер, который пытается заставить Шарикова учиться и устраивает хоровой кружок. Швондер, конечно, смешон, поскольку берется своими ничтожными силами делать работу, которую надлежит делать людям с другим образованием и масштабами.
Но зато голос в трубке уравновешивает комичность Швондера.
«…Он ощущает серьезный дискомфорт, оставшись наедине с этими Шариковыми, которые становятся все глупее и наглее… Если сделать демонстративные шаги навстречу интеллигенции — к примеру, уволить злополучного Мединского, — «Уралвагонзавод» может решить, что его кинули: у них там сейчас, как и везде, не очень хорошо с деньгами, и кто знает, с чего им вздумается взяться за вилы… Все-таки удивительно, как почти сто лет назад Булгаков предсказал эту коллизию в истории профессора Преображенского: жил себе человек в Калабуховском доме среди близких людей и любимых книг, да вдруг обнаружил в своей квартире персонажа, которого раньше и на порог бы не пустил. И что самое жуткое, он же сам своими руками сделал его из собаки. Булгаковскому герою удалось, если помните, отыграть назад, вовремя дав заведующему подотделом очистки наркоз. Но в жизни, в отличие от книг, такие истории не всегда заканчиваются хорошо».
Нетрудно заметить, что Ксения Анатольевна пытается применить на деле принципы профессора Преображенского и действует по отношению к Владимиру Владимировичу «исключительно лаской». Она сочувствует ему. Самую малость угрожает. Но все же выход есть — вернуться в родной Калабуховский дом, к книгам, к среде. Надо только дать кое-кому наркоз.
И вот тут надо разъяснить еще кое-что.
Наша интеллигенция, которая ни пса не понимает в Булгакове, а вместе с ней и Ксения Анатольевна, держит Преображенского и его среду за «нормальных людей». За «нормальную человеческую Россию» — страну сахарозаводчиков, которые не ходят по мраморным лестницам без калош. Наша интеллигенция отказывается видеть в Преображенском то же, что отказывается видеть в себе. Она не понимает, что Преображенский — не интеллигент.
Интеллигент — это носитель национальной культуры, находящийся на служении народу. А Преображенский у Булгакова — это человеческое воплощение дьявола. Он обслуживает разврат и разложенцев. И из гордыни, соревнуясь с Богом, создает из пса человека. Но поскольку Преображенский, как и дьявол, не способен на любовь, в отличие от Бога, он в итоге не освобождает своего человека и не преображает его, а убивает.
Квартира Преображенского в Калабуховском доме — это, собственно, никакая не «исконная Россия». Это разложившаяся Россия.
Заметим, что во всем булгаковском произведении интеллигентов всего двое: голос из трубки, управляющий новой Россией, и несчастный Швондер, который пытается заставить Шарикова учиться и устраивает хоровой кружок. Швондер, конечно, смешон, поскольку берется своими ничтожными силами делать работу, которую надлежит делать людям с другим образованием и масштабами.
Но зато голос в трубке уравновешивает комичность Швондера.
Обойтись без ласки
И вот еще важный момент. В письме Владимиру Владимировичу следует указание на то, как милы Парфенов и Собчак по сравнению с Хирургом и Викой Цыгановой:
«Им [власти] гораздо интереснее общаться со Звягинцевым, Парфеновым и Акуниным, чем с Хирургом или Викой Цыгановой».
Ох, лукавите, Ксения Анатольевна. Ох, недоговариваете. Почему же из выбора вдруг исключены Гергиев, Цискаридзе, Нетребко, Кобзон, Чичерина?
Читайте также: Российская нация по-путински и «по-колчаковски»: колонка Романа Носикова
Да и кроме того, природа этого выбора вполне ведь понятна. Целевой аудиторией Цыгановой, Хирурга, Гергиева, Нетребко являются солдаты, рабочие и подлинная российская интеллигенция — та, которая в НИИ, вузах, ВПК и прочем рогозинском хозяйстве. Это кадры, на которые можно и нужно опираться в достижении современных государственных целей.
А аудитория Звягинцева и Парфенова — это успешные воры, которым нужны балалаечники, способные обосновать, почему ворье имеет право на воровство. Им нужна творческая прислуга, умеющая петь «жальные» песни, показывать роскошь и внушать чувство превосходства. На таких — опираться нельзя. Вы предлагаете себя для опоры? Ваше время ушло.
«Вот, ты думаешь опереться на Египет, на эту трость надломленную, которая, если кто опрется на нее, войдет ему в руку и проколет ее. Таков фараон, царь Египетский, для всех уповающих на него». (Четвертая книга Царств 18:21)
Это все, что я хотел ответить на попытку Ксении Анатольевны создать новый тренд — действовать по отношению к российскому президенту «лаской».
«Им [власти] гораздо интереснее общаться со Звягинцевым, Парфеновым и Акуниным, чем с Хирургом или Викой Цыгановой».
Ох, лукавите, Ксения Анатольевна. Ох, недоговариваете. Почему же из выбора вдруг исключены Гергиев, Цискаридзе, Нетребко, Кобзон, Чичерина?
Читайте также: Российская нация по-путински и «по-колчаковски»: колонка Романа Носикова
Да и кроме того, природа этого выбора вполне ведь понятна. Целевой аудиторией Цыгановой, Хирурга, Гергиева, Нетребко являются солдаты, рабочие и подлинная российская интеллигенция — та, которая в НИИ, вузах, ВПК и прочем рогозинском хозяйстве. Это кадры, на которые можно и нужно опираться в достижении современных государственных целей.
А аудитория Звягинцева и Парфенова — это успешные воры, которым нужны балалаечники, способные обосновать, почему ворье имеет право на воровство. Им нужна творческая прислуга, умеющая петь «жальные» песни, показывать роскошь и внушать чувство превосходства. На таких — опираться нельзя. Вы предлагаете себя для опоры? Ваше время ушло.
«Вот, ты думаешь опереться на Египет, на эту трость надломленную, которая, если кто опрется на нее, войдет ему в руку и проколет ее. Таков фараон, царь Египетский, для всех уповающих на него». (Четвертая книга Царств 18:21)
Это все, что я хотел ответить на попытку Ксении Анатольевны создать новый тренд — действовать по отношению к российскому президенту «лаской».
Ссылки по теме:
- Перуанку задержала полиция за свитер Путину: реакция соцсетей
- Мама написала неожиданное сообщение о новой подружке её бывшего мужа, ставшей мачехой её дочери
- Почему не Наггетс или Воппер: Бургер Кинг предложил Собчак назвать ребёнка Кинго (23 фото)
- Послание Путина Федеральному Собранию: реакция соцсетей
- Роскомнадзор опубликовал образец письма Деду Морозу с рекомендациями
Новости партнёров
реклама
на сам пост мне насрать я в говне не разбераюсь (в отличии от автора) мне что собчак, что носикова, что путин одно все это говно
Так вот, автор ответа чертов шут! Толи специально попроще пишет, что бы "чернь" порадовать, толи сам не очень далекий. Собчак сравнивает Путина с Преображенским, а выращенных им чиновников с Шариковыми, которые в процессе эволюции не справляются с "человеческим телом", подводят его, мешают уже. Ответ же в стиле: посмотри в зеркало, ты сама Шариков. Это чего?! Мало!!!!!
Неужели уже некому этой дуре как следует ответить или этот шутовский ответ и есть наша официальная позиция?
Молю, не выдавайте!
Я понимаю - хочется. Но ведь хотелки должны быть чем-то подкреплены.
Воинствующий и безапеляционный быдлизм, являющийся основой натуры Ксении Собчак, в принципе не может иметь ничего общего с интеллигентностью.
- интеллигенция это говно нации
А если ты в каком-то массмедиа к кому-то письменно обращаешься, то это всё равно не открытое письмо, а типа колонка?
Если Собчак - Шариков,
то Носиков - Швондер!
з.ы. Знаю тока Парфёнова, и то если это тот журналист с НТВ.